Князь-волхв - Страница 85

Выбраться наружу теперь можно было, разве что, спустившись вниз на верёвках. А вот подняться обратно, да при полном доспехе, едва ли удастся даже с их помощью.

* * *

— Княже? — подавленно пробормотал Тимофей. — А это зачем?

— Ворота… — Угрюм понял, о чём речь. — А к чему они нам сейчас?

Тимофей вымучено улыбнулся.

— Тайные ходы, да? — со слабой надеждой спросил он. — Ты оставил их?

— Нет, — ответил Угрим. — Скала, поднявшая стены, порушила все ходы, ведущие из крепости. Острожецкие подземелья теперь отрезаны от внешнего мира. И это к лучшему. Мне бы не хотелось, чтобы колдовство или осадные подкопы открыли латинянам дорогу в город.

— Тогда… — Тимофей задумался. — Тёмная Тропа тогда, да, княже?

Ну, конечно, как он мог забыть! Тимофей облегчённо вздохнул.

— Твоя волшба защитила город от вражеских Троп, но сам-то ты можешь проложить из крепости свой колдовской путь?

— Могу, — согласился Угрим. — Только не стану этого делать. Не вижу смысла. К тому же, это небезопасно. Ты однажды случайно вступил на чужую Тропу. Так же и латиняне могут войти в Острожец по моей. Вероятность этого невелика, но всё равно мне не нужны неприятные сюрпризы.

— Но… — Тимофей растерянно смотрел на князя, — но ведь…

— Послушай, Тимофей, — перебил его князь. — Припасы у нас есть, вода тоже. А ратников для вылазок недостаточно. И бежать из крепости тоже никто не собирается. Так?

— Так…

— Вот и давай обойдёмся без ворот и потаённых лазов. Наше дело — сидеть в крепости, пока не подойдут татары. Так зачем нам ворота и подземные ходы?

— Вроде бы и незачем, — вынужден был признать Тимофей, — Пока незачем.

— Когда возникнет нужда, я опущу стены, — успокоил его князь. — Камень снова станет деревом. Ворота откроются. Но до тех пор ни одна живая душа не должна ни войти в крепость, ни выйти из неё. Такова моя воля.

Тимофей покорно склонил голову. Угрим вновь обратил взор к горизонту. С княжеских уст сорвалось крепкое словцо.

— Ишь ты, как мы вовремя со стенами управились! — в голосе Угрима проступили нотки тревожного удивления. — Быстро же Арина открылась Михелю! И сам он тоже скоро обернулся. Не ждал я от него эдакой прыти.

— Ты о чём, княже? — заволновался Тимофей.

— А взгляни-ка во-о-он туда, в закатную сторону, по-над Ищеркой.

Тимофей посмотрел, куда указывала княжеская рука. Сначала ничего не разобрал: слишком далеко. Потом всё же увидел. Понял…

Из дальних лесов и перелесков вдоль голубенькой ленты реки тянулись щупальца конных походных колон. Добравшись до открытых пространств, тесные ряды разворачивались вширь, выкатывали сплошной лавиной, заполняли пустоши, луга и поля. Затем, стиснутые чащобами, вновь распадались на отдельные ручейки и ползли дальше, будто змеи, сплетённые хвостами в единый клубок.

Некоторое время Угрим и Тимофей молча наблюдали за приближающейся ратью. Многотысячное вражеское войско в открытую, не таясь, двигалось по ищерским землям. Подступало всё ближе, ближе… Если присмотреться, можно было разглядеть огромные стяги в головах авангардных колон.

— Латиняне, — определил Тимофей.

— Они самые, — хмуро отозвался князь. — Михель действует быстрее и решительней, чем я предполагал. То, что он протянул колдовскую Тропу из владений Феодорлиха и открыл её где-то в укромном месте неподалёку от Острожца, не удивительно. Что повёл по Тропе свои войска — тоже. Мне непонятно другое: как ему удалось в столь короткий срок переправить сюда такую рать? Одному чародею подобное не по силам. Так что похоже… похоже…

Угрим умолк, задумавшись. Затем кивнул собственным мыслям и продолжил:

— Знаешь, Тимофей, а ведь, похоже, Арина наша не только рассказала Михелю о Кощеевом тулове. Гречанка принимает во всём этом, — ещё один кивок на вражеское воинство, — более деятельное участие.

— Какое участие? — насторожился Тимофей.

— Судя по всему, она открыла латинянам вторую Тропу. Или изрядно расширила Тропу Михеля. Для этого у Арины достаточно сил. И если она, к тому же, использовала Кость… Если Михель разрешил ей… Тогда — да, тогда вполне возможно быстро провести сюда целую армию, — Угрим сокрушённо покачал головой. — Но кто бы мог подумать, что осторожный Михель позволит пленнице творить волшбу в собственном лагере? Кто мог знать, что, получив такую возможность, Арина не схлестнётся с императорским чародеем за Кощееву Кость и не попытается сбежать?

— Ты говорил, она жаждет мести, — напомнил Тимофей.

— Нет, — Угрим невесело усмехнулся. — Сдаётся мне, здесь дело не в одной только мести. Возможно, Арина и Михель заключили договор, который сейчас выгоден им обоим, и который, следовательно, обезопасит их друг от друга надёжнее любого магического щита. Но это значит… хм, значит, Арина уже и не пленница вовсе. Она союзник Михеля. Вот в чём была моя ошибка.

— Союзник? — переспросил Тимофей. — Как можно быть союзником тому, кто вбивал тебе в руки заговорённые гвозди?

— Можно, Тимофей, можно. Если это выгодно, то можно. А гвозди нетрудно вынуть. И раны на руках залечить тоже не составит труда. Главное, чтобы новый союз стоил больше старой пролитой крови. А этот союз, видимо, стоит многого.

— Арина и Михель решили поделить между собой две Кости? — предположил Тимофей. — Десницу и тулово Кощея?

— Вряд ли Михель соблазнился бы только этим. Скорее уж, они уговорились о переделе всего мира.

— Как это?

— Арина знает, где искать Чёрные Кости. У Михеля имеется воинская сила, подчиняющаяся сейчас, по большому счету, лишь ему одному. А рать латинянского императора — это не то, что моя дружина. С таким войском можно пойти куда угодно и взять что угодно. Можно даже на равных потягаться с татарами.